Действие наркоза на потенцию
Можно ли проснуться во время операции? От анестезии может парализовать? Наркозы вредны? Чтобы ответить на популярные вопросы по этой теме, СПИД.ЦЕНТР подготовил подробный разбор вместе с анестезиологом-реаниматологом Тимофеем Козловым.
Как вообще работают наркоз и анестезия? И разве это не одно и то же?
Нет, это разные вещи. Наркоз – состояние, в которое пациента вводят врачи. Его цель в том, чтобы больной потерял сознание, то есть погрузился в сон, а следовательно, у него расслабились скелетные мышцы и произошло обезболивание.
Анестезия – это элемент наркоза, когда пациент теряет чувствительность к боли. Причем процесс может отличаться в зависимости от того, какие компоненты используются. Например, опиатные анальгетики – всем известный морфин – взаимодействуют с соответствующими рецепторами в организме и блокируют ответную болевую реакцию. А местные анестетики, например, лидокаин, обратимо блокируют проводимость нерва, рядом с которым и вводятся.
Какие виды наркоза бывают?
Один из самых распространенных – внутривенная анестезия. Обычно ее используют для кратковременных операций (не более получаса). Пациенту внутривенно вводится ряд веществ, например, гипнотики (заставляют уснуть). Они могут сочетаться с обезболивающими, часто для этого используют наркотические анальгетики, которые, с одной стороны, обезболивают человека, с другой – усиливают седативный эффект.
При длительных операциях, как правило, делают эндотрахеальный наркоз. Для этого используются газообразные анестетики, которые вводятся в организм человека через специальную трубку. Препарат через легкие попадает в кровь, а из нее – в центральную нервную систему, тем самым вызывая сон. Один из самых старых и распространенных до сих пор газовых анестетиков – закись азота (веселящий газ). Она, как правило, подается в аппарат из специальных баллонов. Преимущество этого вида анестезии – ее полная управляемость и относительная безопасность, человек полностью расслаблен, поэтому хирург может выполнять любые по сложности манипуляции.
Современные газовые анестетики представляют собой летучие жидкости. В наркозном аппарате их заливают в испаритель – специальное устройство, которое дозированно выдает препарат пациенту. Этим процессом управляет анестезиолог. Врачи также могут использовать комбинации этих двух видов в зависимости от операции.
Не всегда при хирургическом вмешательстве пациенту требуется наркоз – при малых операциях можно обойтись местной анестезией. Обычно это зависит от особенностей анатомии человека, наличия у него непереносимости анальгетиков, объема операции, зоны тела, где она будет проводиться, и пожеланий хирурга. Но желание пациента также всегда должно согласовываться со специалистом. Перед каждой операцией анестезиолог обязан не просто спросить согласие на анестезию, но также и рассказать об ее особенностях и потенциальных осложнениях.
То есть для разных видов операций есть свои стандарты обезболивания?
Да. Например, для урологических, проктологических и гинекологических хирургических манипуляций, а также для операций на нижних конечностях используется спинальная анестезия – когда местный анестетик вводится в спинномозговой канал.
по теме
Эпидемия
Эпидемии. Откуда они берутся, что на них влияет и когда мы их победим?
Альтернативой спинальной анестезии может стать эпидуральная, когда в эпидуральное пространство, расположенное в позвоночнике, через специальный катетер вводится местный анестетик. В зависимости от вида операции (грудная, брюшная полость) анестезиолог определяет место его введения. При этом врач может ввести в эпидуральное пространство не только местный анестетик, но и опиоидные обезболивающие, усиливающие действие. Иногда эпидуральный катетер может оставаться на время, чтобы через него проводить обезболивание по требованию пациента (так называемая продленная эпидуральная анестезия).
Более сложные и серьезные вмешательства всегда связаны с длительной подготовкой со стороны анестезиолога – установкой центрального венозного катетера, проведением инфузионной терапии, коррекцией показателей свертывания крови и других важных параметров. Также важно учитывать, экстренная это операция или плановая.
А можно поподробнее про разницу между спинальным и эпидуральным обезболиванием?
Во время спинальной анестезии препарат вводится на уровне поясницы в субарахноидальное пространство (в полость между мягкой и паутинной мозговыми оболочками спинного мозга, заполненную спинномозговой жидкостью). Обычно все ограничивается парой уколов. Таким образом обезболиваются мягкие ткани над местом инъекции и непосредственно введение препарата под твердую мозговую оболочку. Такая анестезия действует от двух до шести часов, и технически ее проще провести.
При эпидуральной анестезии препарат вводится в пространство между твердой оболочкой спинного мозга и надкостницей позвонков, содержащее соединительную ткань и венозные сплетения. Оно расположено ближе к коже по сравнению со спинальным. Анестезия делается на любом уровне позвоночного столба. Она считается технически более сложной манипуляцией.
Я читал, что из-за эпидуральной анестезии может развиться паралич.
Это распространенный страх, но анестезиологи уверяют, что сегодня это практически исключено. Такое осложнение могло возникнуть уже после операции из-за неправильного ухода за катетером, вследствие чего у пациента появлялся гнойный эпидурит, который вызывал неврологическую симптоматику с потерей функции нижних конечностей. Или из-за неправильных действий анестезиолога, когда пункция эпидурального пространства происходит на высоких уровнях (есть риск непреднамеренного повреждения спинного мозга). Но в большинстве случаев эпидуральная анестезия не грозит ничем кроме головной боли в течение нескольких дней после операции.
А всем можно анестезию?
В ситуациях угрозы жизни, когда человеку необходима операция, врачи практически всегда применяют анестезию. Например, если на кушетке окажется пострадавший в ДТП, которому незамедлительно нужно хирургическое вмешательство, риск провести его с анестезией при любых показаниях здоровья будет меньше, чем риск отказа от него.
Если пациент пришел на плановую операцию, то анестезиолог обязан после сбора анамнеза подобрать подходящий вид анестезии с учетом здоровья пациента. Врачи при этом руководствуются правилом: объем и риск анестезии не должен превышать рисков со стороны хирурга. Возраст больного не может быть противопоказанием. Специалисты учитывают все тяжелые хронические заболевания, осложняющие состояние здоровья, и аллергические реакции на компоненты анестезии.
Есть ли разница между старыми и новыми препаратами?
Да есть: в их расходе, эффективности и безопасности использования. Однако для пациентов она незаметна; чтобы оценить разницу, надо быть анестезиологом.
Как подготовиться к наркозу и как пережить выход из него?
Подготовка зависит непосредственно от вида обезболивания и оперативного вмешательства. Что и как лучше сделать, расскажет врач перед операцией. Просто настройтесь на доверительные отношения с лечащими врачами, так будет гораздо спокойнее.
Каждый пациент переносит выход из наркоза индивидуально, не всем бывает плохо, но многие чувствуют тошноту и сонливость, мышечную дрожь. Все зависит от особенностей организма и препаратов, которые вводились во время операции. После пробуждения важно прислушиваться к своему организму и при любых отклонениях сообщать врачам.
по теме
Лечение
Откуда берутся психические расстройства и как их лечить? Интервью с врачом
Могут ли быть длительные последствия наркоза?
После эпидуральной анестезии могут быть головные боли, зуд, тошнота и рвота, обычно это длится не более недели. После внутривенной анестезии могут появляться галлюцинации (ненадолго), но это проходит само по себе без вмешательства врачей. При ингаляционной анестезии единственное изученное осложнение – снижение фертильности и увеличение частоты выкидышей у женщин.
Влияет ли анестезия на память и продолжительность жизни?
После операции пациенты порой не могут вспомнить, как проходила подготовка. Но в отдаленной перспективе анестезия на память никак не влияет. Хотя были научные публикации, в которых отмечалось, что у некоторых людей наркоз может оказывать неблагоприятное воздействие на так называемую мгновенную память.
Про наркоз любят шутить, что он отнимает три года жизни у больного и отдает их анестезиологу. Но это не больше, чем страшилка. Последствия наркоза не могут сократить продолжительность жизни, повлиять на нее могут только последствия операции.
В медицинской практике не существует такого наркоза, который больной не смог бы перенести. Не выйти из наркоза и умереть невозможно, это миф, уверяют врачи, если все было сделано правильно.
Можно ли проснуться во время операции?
Такой случай бывает один на тысячу. Проснуться можно только на кушетке у низкоквалифицированного анестезиолога. Причем риски при этом небольшие: никакого вреда здоровью, кроме нервного стресса, это не принесет. Многие анестезиологи предпочитают будить пациента на завершающем этапе операции, когда хирурги накладывают последние швы. При этом боли пациент не чувствует (если параллельно вводились обезболивающие), но в себя приходит быстрее.
«Би-би-си» рассказывает историю женщины, которая проснулась во время наркоза, но из-за того, что ее тело было парализовано, она не смогла сообщить об этом врачам. Она настолько сильно испугалась, что уже 10 лет, прошедших с момента операции, видит кошмарные сны об этом каждую ночь. Издание указывает, что проснуться на операционном столе во время наркоза могут порядка 5 % людей по всему миру. Guardian со ссылкой на экспертов также отмечает, что пробуждение во время операции происходит крайне редко.
При этом издание The Guardian пишет, что в состоянии осознанности во время наркоза находится один человек из тысячи. Кроме того, уровень смертности от общего наркоза снизился за последние 30 лет: от одного погибшего на 20 тысяч пациентов – до одного или двух погибших на 200 тысяч человек.
Как понять, хороший ли анестезиолог?
В России на каждые сто тысяч человек приходится чуть больше 20 анестезиологов, следует из отчета Всемирной федерации обществ анестезиологов (WFSA). Определить, сколько среди них хороших специалистов, сложно.
Универсального вопроса, который можно задать анестезиологу, чтобы понять, насколько он квалифицирован, нет. Можно задать несколько вопросов, которые вас волнуют, и посмотреть, что на них ответит ваш врач. Понять, хороший ли специалист вам попался, к сожалению, удастся только после операции. Доверять отзывам в интернете не стоит, большинство пациентов не запоминают имени своего анестезиолога и видят его всего три раза в жизни.
Источник
Каждый день хирурги проводят сотни разных операций. Пока они возвращают здоровье больному, за пульсом жизни пациента следят анестезиологи-реаниматологи. В их руках в этот момент не только крепкий сон больного, но и все функции его организма.
Можно ли проснуться во время операции, почему все по-разному выходят из наркоза, и какие необъяснимые случаи бывают во время медикаментозного сна, корреспондент «АиФ-Тюмень» узнал у главного анестезиолога-реаниматолога Тюменской области Натальи Шень.
Ангел-хранитель больного
Сирень Бабаева, «АиФ-Тюмень»: Наркоза боятся многие, и самый частый страх – не проснуться. Анестезия на самом деле так опасна или это необоснованные тревоги?
Наталья Шень: Я не буду развенчивать эти страхи. Да, наркоз опасен, и чем он глубже, тем опаснее. Образно говоря, это шаг в смерть, потому что мы отключаем все контролирующие функции организма. Анестезиолог – единственный человек, который держит связь больного под наркозом с жизнью и даже управляет частью функций организма.
Не бывает «маленьких», простых наркозов, каждый случай – это большая ответственность. Ведь нередко анестезия представляет большую сложность и риск, чем сама операция. Я не хочу никого пугать, просто скажу, что наркоз – это всегда очень серьезно, к нему надо готовиться: перед операцией сдать все назначенные анализы, пройти обследования. Это нужно не хирургу, а, прежде всего, анестезиологу, который будет управлять функциями организма во время операции.
Операция. Фото: pixabay.com
– А как анестезиолог управляет организмом больного?
– С момента, когда он знакомится с пациентом, анестезиолог уже знает примерный план наркоза. С первого контакта с пациентом он начинает думать о том, будет ли больной дышать самостоятельно или ход операции и его состояние не позволят это сделать, тогда нужно будет управляемое дыхание и подключение к аппарату искусственной вентиляции легких.
Если это большая полосная операция, то хирургу может понадобиться еще и управление внутрибрюшным давлением, и тогда анестезиолог обеспечит такую возможность. Возникают ситуации, когда давление падает, и анестезиолог-реаниматолог должен его поднять и стабилизировать. Современный наркоз – это и контроль за состоянием нервной, дыхательной, сердечно-сосудистой системами. Во время хирургического вмешательства могут возникнуть изменения и со стороны почек, тогда анестезиолог корректирует и эту функцию.
Образно говоря, анестезиолог становится ангелом-хранителем больного. Любой хирург отвечает за свою область, а мы – за всего пациента.
– Вы работаете бок о бок с хирургами, наверняка уже и сами можете шов наложить в случае необходимости?
– Нет, хирургическими навыками мы не владеем, но анестезиолог знает все о ходе операций, причем разных. Ведь сегодня он может работать в травматологии, завтра – в кардиологии и т. д., но чаще мы предпочитаем задержаться в одной операционной и работать с одной бригадой. Чем хирургическое вмешательство сложнее, тем лучше анестезиолог знает ход операции, знает, когда будет травматичный момент, чтобы увеличить количество обезболивающих препаратов, отрегулировать какие-то функции организма.
Анестезия. Фото: pixabay.com
– Иногда можно услышать разговоры о том, как человек проснулся во время операции и чувствовал боль, такое бывает?
– Порой это делается специально, так называемый Wake-up test, чтобы понять, есть ли у человека чувствительность, когда операция идет в области жизненно важных нервов, для своевременной диагностики неврологических нарушений. Чтобы убедиться в том, что все в порядке, пациента пробуждают во время наркоза. Это редкие ситуации, и больного об этом предупреждают заранее. Для сохранности функций организма и качества его жизни такой тест очень важен.
Во всех остальных случаях просыпание во время наркоза – это миф. За 30 лет работы в этой области могу сказать так: просыпание на столе возможно, но не в момент хирургического вмешательства, а когда оно закончилось, но больной еще в операционной.
Есть такое понятие, как психоповреждающее действие общей анестезии: временное изменение психики у некоторых пациентов. Но для этого у них должна быть предрасположенность к этому: поврежденная центральная нервная система тем же алкоголем, травмами, имеет значение и тип личности, у впечатлительных людей встречается чаще. Уже после выхода из наркоза у таких людей появляются псевдовоспоминания. Иногда спустя день или двое суток мы слышим рассказы о том, как им было безумно больно, как человек изо всех сил пытался сказать окружающим, что он все видит, слышит и чувствует, но это не более чем последствия анестезии. Я утверждаю это с такой уверенностью, так как у нас есть масса аппаратуры, которая позволяет следить за состоянием пациента, в частности, за глубиной наркоза, эффективностью обезболивания, мы это также отслеживаем и по клинико-лабораторным параметрам: больно пациенту или нет, как глубоко он заснул. Об этом нам также может поведать частота сердечных сокращений, реакция зрачков на свет, пульс, давление. Более того, мы занимались углубленными исследованиями и смотрели уровень стресс-гормонов. Все они свидетельствовали о том, что пациент глубоко спит и ему не больно.
Поведение как сигнал
– От чего зависит то, как человек ведет себя после наркоза? Кто-то спокойно просыпается, кто-то грозит всех поубивать.
– Если человек неуравновешенный, то так он и будет вести себя после наркоза. Я видела очень много случаев, когда, казалось бы, абсолютно воспитанные, владеющие собой дамы на вводном наркозе, когда кора головного мозга постепенно начинает отключаться, а подкорка еще работает, начинают очень витиевато ругать всех матом, нести всякую околесицу. Бывает и наоборот, крепкий дяденька спокойно засыпает сном младенца.
Хирурги во время операции. Фото: pixabay.com
Но тут можно еще провести связь и со степенью сложности операции. Иногда бывает, что не гладкий выход наркоза говорит о тяжести состояния больного. Это случается, когда он, например, испытал кислородное голодание, что бывает после недавно перенесенного инфаркта миокарда, также это явление может быть связно с сепсисом. Такая дисфункция центральной нервной системы очень пристально изучается, и есть препараты, которые могут это компенсировать. Мы активно занимаемся этой проблемой.
Для нас такое изменение в поведении пациента всегда сигнализирует о том, что в организме что-то не так. Иногда это может говорить даже о риске неблагоприятного исхода.
– Может быть передозировка наркозом?
– Нет, это еще один миф. Сегодня в анестезиологии и хирургии все рассчитывается в миллиграммах на килограмм массы тела человека. И даже если это газообразный анестетик, где так просчитать все не получится, мы используем данные о минимальной альвеолярной концентрации газа. А по ряду параметров организма мы видим «ответ» пациента.
– А аллергия?
– Бывает, но чаще не на наркоз, а на препараты, которые отключают дыхательную мускулатуру, на втором месте – на антибиотики. Поэтому, если ситуация не критическая, мы выясняем аллергоанамнез, а все препараты вводим медленно и в разведении, то есть в растворе. Но раз в год анафилактический шок, к сожалению, все равно случается, который, кстати, может быть и результатом самого критического состояния, ведь в больном организме и обмен веществ изменяется.
– Пациент может выбрать, какой наркоз он хочет?
– В основном, да. Если это плановая несложная операция, то мы, как правило, даем возможность выбора, или, по крайней мере, не исключаем такую возможность. В критических случаях, конечно, все решает анестезиолог.
Объяснения нет
– Вам самим приходилось бывать «по ту сторону» анестезии?
– Приходилось, и именно поэтому я предупредила о том, что не бывает простых наркозов. Я как настоящий анестезиолог повела себя «неправильно»: у меня на совершенно простой наркоз резко упало артериальное давление. Возникла гипоксия. В этот момент я видела себя со стороны, все, что происходило в операционной, видела папу, который стоял за окном, и он на самом деле там был.
– Это было то самое изменение психики?
– Нет, это очень интересное состояние, о котором нередко рассказывают люди, пережившие реанимацию. В этом случае обязательно должен быть критический момент, неблагоприятная ситуация. Но что это такое – загадка. Никак не доказать. Это то, что сейчас изучается, но найти объяснение не удается. Я благополучно «вернулась», но два дня мне было очень плохо.
– Как часто в вашей работе случаются чудеса, когда удается вернуть к жизни безнадежных, казалось бы, пациентов?
– В нашей больнице в среднем занято 77 реанимационных коек, работает девять отделений реанимации. Каждый день в каком-нибудь отделении, а то и в нескольких сразу появляется безнадежный больной. Историей болезни, консилиумом выносится вердикт о высокой вероятности неблагоприятного прогноза, но эти пациенты часто выживают, вопреки прогнозу, в том числе благодаря нашей работе. Это ежедневный подвиг.
– А когда не удается спасти?
– Конечно, жаль, что не удается спасти всех. Но беда заключается в том, что некоторая часть этих пациентов сделали все для того, чтобы умереть. Они не наблюдались у врачей, не заботились о своем здоровье, неоднократно отказывались от госпитализации. Например, один из последних случаев: скорая три раза приезжала к пациентке, которой становилось все хуже и хуже, но в больницу ехать она отказывалась, и последний выезд докторов был на констатацию смерти.
В хирургии. Фото: pixabay.com
Ситуация, когда больному все равно на свое здоровье, неуправляемая и очень разочаровывает. При этом родственники всегда ждут чуда, что врачи за пять минут поставят диагноз, за десять – вылечат. А пациент сделал все, чтобы ему уже ничем нельзя было помочь. Я думаю, что наше общество сейчас стоит на пороге решения этой проблемы – повышения ответственности за свою жизнь и здоровье, чтобы пациент вместе с врачом разделял ответственность за свою жизнь.
Наталья Шень – заведующая кафедрой, д. м. н., профессор, главный анестезиолог-реаниматолог Тюменской области. Имеет высшую квалификационную категорию по анестезиологии-реаниматологии, а также диплом преподавателя школы Европейской ассоциации клинического питания и метаболизма. В ДГКБ №9 г. Екатеринбурга под руководством Натальи Шень и с ее участием оформлено 16 внедрений технологий и методов лечения, получены три приоритетные справки на изобретения. Она стояла у истоков создания детского ожогового центра. В 2006 году Наталью Шень пригласили в Тюмень. Здесь она с нуля создала кафедру анестезиологии и реаниматологии, многие выпускники которой уже сами руководят отделениями реанимации, а кое-кто даже получил ученую степень.
Источник